– Убивают! Милицию! Меня бандиты убивают! – очевидно, вследствие потрясения внезапно овладев до тех пор неизвестным ему языком.
Тогда прекратился свист швейцара, и в толпах взволнованных покупателей замелькали, приближаясь, два милицейских шлема. Но коварный Бегемот, как из шайки в бане окатывают лавку, окатил из примуса кондитерский прилавок бензином, и он вспыхнул сам собой. Пламя ударило кверху и побежало вдоль прилавка, пожирая красивые бумажные ленты на корзинках с фруктами. Продавщицы с визгом кинулись бежать из-за прилавка, и лишь только они выскочили из-за него, вспыхнули полотняные шторы на окнах и на полу загорелся бензин.
Слышались возгласы:
- Кота ведут!
- На вивисекцию, болезного!
- Это новый гибрид?
- Саша, погоди, дай посмотреть!
По толпе распространился слух, что ночью близ торгсина сел второй "Таймыр".
- Восемнадцатого века, - уверял кто-то. - А экипаж раздают сотрудникам на предмет сравнительной анатомии.
Коровьев отмахивался дубиной, а Бегемот весело скалил зубы.
- Люблю гласность, - приговаривал он.
В толпе прекрасными голосами пели: "Не страшны мне, молодцу, ни стужа, ни мороз..."
Комментарии
Словно поглощённый своими мыслями, всадник опустил поводья, и лошадь его время от времени пощипывает траву. Ни голосом, ни движением не подгоняет он её, когда, испуганная лаем койотов, она вдруг вскидывает голову и, храпя, останавливается.
Кажется, что он во власти каких-то глубоких чувств и мелкие происшествия не могут вывести его из задумчивости. Ни единым звуком не выдаёт он своей тайны. Испуганный олень, лошадь, волк и полуночная луна - единственные свидетели его молчаливых раздумий.
неумело парируя вот вам "рассказ возчика ужасный рассказ возчика" (с).