Зов космоса.
Генрих Альтов. Богатырская симфония.
в детстве и симфония заглавная мне нравилась, и рассказ понравился тоже: героические исследования дальнего космоса, разумные инопланетяне из антивещества, мудрый старик, романтически настроенный юноша...
теперь многовато патетики, на мой вкус.
Илья Варшавский В атолле.
при первом прочтении недолго недоумевала, что за каникулы на необитаемом острове. догадалась чуть раньше, чем автор открытым текстом написал, почему папа, мама и
сейчас не совсем понятно, почему всю семью езолировали на земле, а не где-то в космосе. послевкусие от рассказа горьковатое, конечно.
Григорий Гуревич. Функция Шорина.
в детстве имела возможность вдоволь повосхищаться Шориным - ещё бы, человек, который знает, чего хочет, и стремления его весьма возвышенные.
нынче как-то не восхитилась, хотя казалось бы - что изменилось?
Валентина Журавлёва.
Астронавт.
ещё один героико-романтический рассказ, апология любви к земле. при первом прочтении героикой и романтикой прониклась в нужной мере.
теперь не прониклась. кажется, дело в возрастном цинизме
Летящие во вселенной.
впервые прочитав, немедленно загорелась идеей, что полярные сияния - это зашифрованные послания инопланетного разума.
теперь подозреваю, что эти послания, даже окажись они
Александр Казанцев. Взрыв.
в детстве всё, касавшееся загадки тунгусского метеорита, воспринималось мною с большим энтузиазмом. этот рассказ не исключение, тем более, что там действуют видные учёные и инопланетная чернокожая женщина, а также много интересного материала про устройство атомной бомбы.
сейчас энтузиазм несколько повыветрился, даже чернокожие женщины и эвенкийский выговор его не реанимировали. а три семестра физики, хоть и не слишком хорошо усвоенные, несколько прояснили принципы ядерного распада.
Владимир Савченко. Вторая экспедиция на Странную планету.
при первом прочтении очень поверила в существование такой вот небелковой жизни, всё переживала, что ракетки могут невзначай прилететь на землю и устроить тут кровавую баню.
перечитав, лишний раз убедилась, что Савченко не только придумал кремниевую жизнь, но и поставил этическую проблему, решение которой не навязал читателю ни разу, за что ему спасибо. да, и никакой патетики.
