Отдуваться Карлсону было не с чего, и он принялся цыкать зубом.
Наверное, он делал это громко и голодно, потому что фрекен Бок за стеной заскрипела кроватью, сердито забормотала, загремела чем-то и вдруг вошла к Малышу в комнату. На ней была длинная серая рубаха, а в руках она несла поднос, и в комнате сейчас же распространился настоящий, а не фантастический аромат еды. Домомучительница улыбалась. Она поставила поднос прямо передо Карлсоном и сладко пробасила:
- Откушай-ко, батюшка. Откушай, чем бог послал, со мной переслал...
- Что вы, что вы, фрекен Бок, - забормотал Малыш, - зачем же было так беспокоить себя...
Но в руке у Карлсона уже откуда-то оказалась вилка с костяной ручкой, и он стал есть, а домомучительница стояла рядом, кивала и приговаривала:
- Кушай, батюшка, кушай на здоровьице...
Карлсон съел всё. Это были горячая картошка с топлёным маслом, яблочная запеканка с ванильным соусом, кроме того, он прихватил ветчины, сыра, колбасы, солёных огурчиков, несколько сардин и кусочек печёночного паштета.
- Фрекен Бок, - сказал Карлсон истово, - ты меня спасла от голодной смерти. Но, скажи на милость, куда ты засунула торт со взбитыми сливками? Его я не нашёл...
- Поел? - сказала фрекен Бок как-то неприветливо.
Карлсон соскочил на пол и похлопал себя по животу.
- После того, как я поем, остаётся стол, - сказал он. - Единственное, что остаётся, - это стол.
