плуг заподлицо, крестьяне! грязь Дакара - будто хлам. тут сопля в немурской рвани, по ивановским холстам. куплет: вроде тот наш плуг берёт, так умеешь - продлевай им с пуза сползший углерод соплежеваньем, соплежеваньем!
ты выгнал странника; тот брёл с селений близких, но вам бурчал: вблизи, как бренность огорчит саванны темноту, внутри суглинков низких кусок скульптуры отколовшийся торчит.
с рисованных фигур течёт смиренной влагой веленье умолять часть битв тебе играть; художник массовый крал с умственной бумагой все снасти, где должны мгновенья умирать.
но растерял дела кусок изображенья: ты - Верцингеториг, ты - хилый чин чинуш? услышьте про свои малейшие движенья, рабыни тех пространств, тех сёл или тех суш!
внутри есть кое-кто... высокое служенье... саванна бодрая... да недра через ту ж...
редкий до чёрта
бос.
злобен,
бос
да потёрт.
с редкой графикой
босх,
с редким без вас
чёрт.
дабы срочность -
чертям.
тленность -
приход червей...
чёртово ляжет вам
заревами чертей.
нет, ты веришь, ты им ли штука, ты уехал в похожий край, а тебе ли претит калюка, но культурный мотив - курай. да по ванным или сортирам, светлым брюкам да свитерам - ты рисуешь портрет вампирам, огнемётам или ветрам. ты терпи - так нилот в саванне посидит у огня да жрёт, но волшебником ли в романе, кто под солнцем слышит да шлёт? а воскрес ты из колыбели, с прокурором да палачом, но к такой-то домашней мели, всплывшей с реденьким кедрачом.
браните вы портреты одиозных - как травы надо льдами кажут вёсны. проткнул сквозь нас углом ничейным где-то начальный жест весеннего рассвета. вам кажут тот с движением приватным, за яркой тенью солнечной вручат нам, но, плача, улепётываем от тех, сминая ламинированный оттиск. куплет: но, чудится, прежде, травою забросан, сезон одержимо вас прёт без рожна... так искра сжигает длиннющую осень! так быстро, так быстро пылится весна!
начихать, начихать, накипело отдыхать, кое-как допетри, твоя сакля в центре. твоя сакля велика, плитка и мозаика, чтобы персональная, но ничья реальная. тот Кондрат, другой Панкрат, тот вам дело, вы им пять, но верёвочкой своей конопельку ты обвей. тех элит, других элит, но их в гости гад велит, лишь эту, постороннюю, уйду, не урезонюю.
тут уже было замечено, что под утро мне любит сниться всякая художественная самодеятельность. вот и ономнясь приснилась такая ( Collapse ) продрав глаза, поняла, что именно мне эта считалка подозрительно напоминает. пусть будет ( Collapse )
звёздный квадрат, море подряд, словно скульптура девчонки. их отливал кто-то в металл, но зачеркнул сквозь овал: куплет хоть сейчас сгинут звёзды, хоть сейчас сгинет море, хоть сейчас сгинет папа, хоть сейчас сгинешь ты. мерзкий твой враг, злобный твой враг, сукам как можется с бою? но в пятьдесят печень навряд ли отдохнёт, говорят. куплет громче, джигит, видишь, джигит, суки смелеют от звона. сотня носов к морю торчит, зубом покорно стучит. куплет вместо чумы, вместо тюрьмы ляжем на ваших девчонок. звёзды потом, горе потом, как приказал управдом. куплет
далеко-далеко, вон там, над Эвксинским понтом, где под вечер солёный воздух от запаха трав густ, низко-низко луна повисла над горизонтом, сразу видно, что скоро-скоро кончится август. далеко-далеко дни тянутся, словно пряжа, пёстрый зонтик сложить труднее, чем оригами, хорошо в темноте босиком разбредаться с пляжа - тротуарная плитка тёплая под ногами. далеко-далеко стрекочут в траве цикады. кипарисы, луна, прибой, гранит парапета далеко-далеко... ты только не плачь, не надо, что украдено лето. что украдено лето.